Весна быстро набирала силу. Солнце пригревало с каждым днем все сильнее, снег таял, река обильно разлилась.
На краю села, у Красной горки, где река змейкой извивается среди лугов, появилась пара лебедей. Старожилы села рассказывали, что век назад метрах в пятистах от околицы у местного помещика был роскошный пруд, в котором плавали необычайной красоты птицы — белые лебеди. Кто знает, может, эта пара — потомки помещичьих любимцев. Птиц часто можно было видеть в небольшой запруде, почти у самого берега. Лебеди совсем не пугались людей. Местные дети каждый день бегали к реке и угощали новых жильцов гостинцами.
Как-то ребятишки принесли угощение для своих пернатых друзей, но не застали их на обычном месте.
— Лебеди проголодались и улетели добывать корм, — сказал шестилетний Женя Орлов. – Давайте придем сюда вечером.
— Хорошо, — ответили нестройным хором мальчишки.
Тем временем бабушка позвала Женю с собой в магазин. В магазин только что привезли хлеб, и, как обычно, собралась приличная толпа. До открытия, как водится, обсуждали последние новости.
Неожиданно у сельмага появился деревенский бобыль дед Митяй. Он был изрядно пьян и стал кричать что-то о промашках правительства, о незадачливом соседе, ругал продавщицу Марусю за то, что не дает в долг. Бабы смеялись и подбадривали старика на новые выступления.
Довольный вниманием, дед стал хвастать, мол, на охоту ходил, на птушек, что у Красной горки место облюбовали:
— Давненько я не охотился… Уж сколько лет, а тут с первого раза попал, — поведал довольный собой охотник. Одно жалею, что Жучку не взял, так добычу течением унесло, — икнул дед и оскалился своим единственным зубом.
Толпа притихла.
— Век прожил, а ума не нажил. Чтоб у тебя руки отсохли за такое злодеяние, — вспыхнула гневом бабка Назариха, внешне похожая на ведьму, и прошила Митяя ненавистным взглядом своих чёрных глаз.
После паузы толпа стала судачить о погоде, о деревенской молодёжи, о скорой посевной. Дед Митяй притих, но уйти не мог, клянчил у Маруси в долг бутылку горькой настойки. И только маленький Женя прижался к бабушке и тихонько плакал.
Прошло немного времени, и по селу прошёл слух, что дед Митяй слёг от какой-то неведомой болезни. А вскоре старик отошёл в мир иной.
Через неделю, играя у реки, ребята увидели вдалеке одинокую птицу. Белый красавец неспешно скользил по водной глади, склонив в глубокой печали голову на грудь. Он остался один и страдал…
С тех пор каждый год в пору весеннего разлива в село прилетал лебедь. Он держался всегда поодаль, сторонился людей. Так и четвертой весной он не изменил себе — уже несколько дней грациозную птицу видели в излюбленном месте.
…Выстрел разрезал воздух, и тотчас большая красивая птица встрепенулась, стала биться в смертельных конвульсиях о воду.
— Отстрадался, бедолага, — довольный собой, сказал Стёпка, внук бабы Нюры, успешный бизнесмен, большой человек в городе.
Мертвую птицу подхватило быстрой водой, понесло вниз по течению. Вокруг было тихо, лишь сухой камыш пел прощальную песню. Тело верного друга прибило к берегу метрах в трехстах ниже, у соседней деревни.
На другой день у сельмага только и судачили, что об ужасной аварии:
— Говорят, Степка разбился.
— Какой такой Степка?
— Да, Нюрин Степка.
— Что, тот самый, что на машине такой, блестючей, носился?
— Точно, точно. Он гусенка задавил на прошлой неделе и не остановился даже.
— Мне Танька сказала, что он пьяный вдребезги на машине ехал. С моста слетел прямо в реку.
— Тише, тише. Нюра идет.
— Бедная, за что ей горе такое…
© Анна Воронина, 2015
